Несколько человек самых-самых разных оказываются в неизвестном месте. Вокруг них город, машины, дома… но нигде нет других людей. Мертвый город. Вырваться и уйти невозможно.
Внезапно все понимают, что являются участниками странного эксперимента, цель которого определить также невозможно. Те, кто попытался уйти – погибли.
Что это за место? Почему они здесь? Кто станет их лидером, что выведет всех из дьявольского замкнутого круга?
Последнее, что помнит каждый из них, это контакт с таинственными «Ведущими» и то, что это место, где не действуют привычные законы физики, называется «Психокуб».
***
Цикл «Проект ''Психокуб''» Льва Вишни подкупает необычностью названия. Чей проект? Что есть Куб? Почему «психо»? Вкупе с указанными жанровыми характеристиками научной фантастики, триллера и попаданцев выглядит кубиком Рубика. Хорошо, вызов принят – будем крутить. Читать в смысле.
Прочитан первый том. Первое, о чём стоит знать потенциальному читателю – цикл, похоже, рассматривается автором как цельное произведение. Прямо говоря, здесь от него только введение в курс дела и завязка. Связующее действие конкретно в этом фрагменте есть, но в процентном соотношении с экспозицией многотомного романа оно теряется. Выглядит, как стена из многотонных бетонных блоков, слегка оживлённая граффити.
Второй предваряющий момент: жанр. Классическая сай-фай отсутствует в первом томе и весьма сомнительна в цикле. Зато психологический аспект «эксперимента на бумаге» используется в полной мере. Фантастика здесь есть, но гуманитарная. Психомоделирование реакций в неизвестных и непредставимо меняющихся условиях на высоте: как поведут себя в группе незнакомые и очень разные личности, попавшие невесть куда и с нависшей над ними угрозой скорой гибели? До скромно подсказанного автором «квантового пространства Филипа Дика» далеко, но это действительно фантастика, триллер и попаданцы.
Что есть Куб? Пока остаётся загадкой. Предлагаются варианты матрицы мегакомпьютера, пространственно-временного кармана и даже чистилища. Заявлены два вектора: инопланетная инвазия и библейско-лавкрафтианский пафос. Фантдоп подан иронично, в духе Роберта Шекли: есть Заказчик, Исполнитель и Дело. После Сотворения Исполнитель вербует трёх помощников из аборигенов и удаляется почивать на лаврах. Помощники, получив сверхспособности и приступив к наполнению Куба подопытными, начинают изгаляться в стиле свиты Воланда и космических пиратов Кира Булычёва.
Сюжет подаётся блоками: процесс захвата персонажей, недоумение российских спецслужб и знакомых относительно пропавших, знакомство с прошлым героев, герои во взаимодействии друг с другом и реальностью Психокуба. Не обязательно в указанном порядке, но видно, что чередование запрограммировано композиционно. Пока взаимодействие персонажей и описания локаций Психокуба в меньшинстве. Помним, что это только начало многотомного произведения, не расстраиваемся и стараемся запомнить информацию. Она ещё пригодится!
Информации даётся действительно много. Она въезжает грузовыми железнодорожными составами в само произведение, цепляется сносками-ковбоями-индейцами со всех сторон и тащится на дрезине сзади целым «Глоссарием Психокуба». Это мини-статьи энциклопедического типа по истории, мировой и поп-культуре, науке, биографиям, промышленности, ремёслам, ТТХ и проч. из реального и вымышленного мира. Ритм сюжета из-за этого сбоит, у предпочитающего экшен читателя вообще может случиться дисфункция.
Качественно и многогранно собранные персонажи во многом уравновешивают громоздкость стиля. Пожалуй, роман стоит читать даже из-за них одних. Помимо того, что доставил золотовоз, достаточно правдоподобно (по учебникам психологии и психиатрии) и подробно прописаны их поведение и реакции. Герои меняются, имеют спады и пики активности и самочувствия. Совершают неожиданные для их амплуа поступки. Меняют стиль поведения и (частично) лексику общения. Одним словом, герои живые.
Команда в Психокубе уже сейчас подобралась разношёрстная: бандит, проститутка, студент, директор, инженер и писатель. Определения утрированы, но максимально точно передают суть. Помним о живости персонажей и энциклопедии из грузовоза. Каждый не так прост, как кажется, и способен стать не тем, чем является сейчас. Интриги, истерики, альянсы и возможность отбора самих экспериментаторов тоже никто не отменял. Авторская установка на то, что гибкость и реактивность психики, общая эрудиция личности важнее узкоспециальных навыков, прямолинейных и – особенно – силовых методов.
Уже в первом томе наблюдается задел на будущее, конкретно здесь приобретающий статус загадок. Ожившая статуэтка пантеры: на бред и хоррор не похоже, поскольку явно чего-то хочет. Возможно, что она является скрытым персонажем. Психолог из первой главы, следователь и девушка одного из пропавших логически напрашиваются в их тесную компанию. Открытый вызов помощников Психокуба спецслужбам России – для чего? Гипертрофированная клоунада этих помощников – остатки человечности плюс «вольствие» бывшего раба или попытка автора оживить повествование? Индивидуальный подход и свой стиль похищения для каждого конкретного персонажа – игра или необходимость? Для чего «сквозной мотив» текилы и виски со льдом? Чем так важно количество оставшихся патронов в обойме внутри – мы помним – квазиреального мира?
Встречаются проколы логики и падения ружей со стены.
Пример 1: инструкция к Психокубу есть у каждого похищенного (и даже служит порталом) а читатель узнаёт её содержание лишь в дополнениях.
Пример 2: индивидуальные задания даются каждому похищенному, но само их выполнение в сюжете отсутствует почти полностью.
Пример 3: обилие сравнений с франшизой «Куб» вынуждает заподозрить автора в споре с кем-то из реального мира.
Пример 4: почему люди действительно пропадают при фантдопе глобального копирования и управляемого быстрого сна?
Акцентировать внимание на всём этом не хочется, поскольку первый том лишь вводная часть составного произведения. Вероятно, большинство так называемых «недочётов» станут понятны при дальнейшем развитии сюжета.
Итого. Первый том цикла поначалу выглядит статичным, циклично повторяющимся и перегруженным лишней информацией, но в масштабах единого многотомного романа подобный подход полностью оправдан. Лично я во время чтения представлял себе запуск ракеты-носителя с космодрома Байконур. В сюжете из персонажей комплектуется «кучка могучих», а мне слышится: «первый двигатель функционирует нормально», «второй…», «третий…» и, наконец, финальное «пошёл!» Земное притяжение преодолено, герои вышли в «космос». Заинтересованные читатели прилипли к экранам слежения, суслики в степи сначала испугались и попрятались, а сейчас забыли страшный шум и занялись своими суслячьими делами. Каждому своё!
В «лохматые девяностые» бандиты убили неугодного им экстрасенса. Спустя двадцать три года останки нашла семнадцатилетняя Анна Звягинцева и зачем-то забрала его череп домой. Она обрела контакт с духом мёртвого и дала ему имя Грэй. Никто не мог предположить, что вместе с черепом девушка обретёт магическую силу, влюбится в убитого и станет мстить за него.
***
Роман «Грэй» определён автором как городское фэнтези, ужасы и триллер. Действительно, это остросюжетное фэнтези в узнаваемых локациях и «легендах» как Санкт-Петербурга, так и любого другого крупного города. Присутствуют теневая организация сатанистов (названных здесь «готами») с иерархией средневекового мистического Ордена, ведьмы и экстрасенсы, исцеления и сглазы, клады и чёрные копатели. С ними соседствуют мифологизированные золотая молодёжь, криминальные и силовые структуры. Это современный мир, в котором «волшебство» никого не удивляет своим существованием настолько, что его носителей изучают научные сотрудники и эксплуатируют блатные авторитеты, а на задержание летающей девочки высылается несколько подразделений спецназа Национальной гвардии. Вот «ужасы» здесь роли не играют совершенно, поскольку все элементы «ужасного» не способны и, более того, даже не призваны напугать кого-либо. Наличие артефакта, общение с духом, обучение владению силой и её применение органично ложатся в специфику описываемой магической системы жанра фэнтези, не выходя за его границы.
Само фэнтези поначалу заявляет о себе как о подростковом и даже девичьем продукте, поскольку главная героиня, Анна Звягинцева, учится в старших классах обычной средней школы. Так ли это? Выстрел мимо. Первое, на что сразу обращаешь внимание – внешняя, удалённая позиция автора по отношению ко всем персонажам, в том числе и основному. Читателю при всём желании не получится «залезть» внутрь героини, взглянуть на происходящее её глазами, прочувствовать на себе её эмоции и даже узнать её отношение к чему-либо, если оно не проговорено вслух. Автор здесь отдельный неперсонифицированный рассказчик, он выполняет функции камеры и главного режиссёра одновременно и не позволяет никакой «самостоятельности» и «самодеятельности» своим подопечным. Всё происходящее подаётся не напрямую, а опосредованно, через наблюдение этого строгого «зоркого ока». Второй важный момент – развитая проблематика романа. Ни детской, ни подростковой, ни «женской», ни отвлечённо-сказочной её назвать никак не получится. Помимо извечной борьбы добра и зла в душе каждого конкретного человека, исследуются темы власти и её влияния, тотального личного одиночества, пределов защиты чести и достоинства, границ мести и милосердия, сложности и противоречивости любых поступков, взаимоотношения с обществом, искусством, природой, совестью и Богом.
С одной стороны, Льву Вишне не удалось «вдохнуть жизнь» в Анну Звягинцеву, как это сделали со своими героями Джоан Роулинг и Дмитрий Емец. Девочка не похожа на живую и настоящую, ей не сопереживаешь. В «кадре» нет ни её учёбы в классе, ни общения с матерью и одноклассниками, ни всех тех милых и забавных мелочей, обид, волнений и увлечений, из которых и складывается жизнь ребёнка. Всё «лишнее» намечено скупыми штрихами и не раскрашено. Чувствуется, что героиня всего лишь подопытная мышка в научном эксперименте очень взрослого и умного дядечки. Мышку, конечно, немного жалко, но сами опыты куда интереснее и, безусловно, гораздо важнее. Похоже, это понимает даже сама мышка. С другой стороны, городское фэнтези – только форма произведения, и роман «Грэй» лишь имитирует её. «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова величина пока недостижимая, но уже встающая на горизонте в сравнительном ряду этого произведения. Третья грань – сложная, практически детективная интрига, которая удалась автору в полной мере. Повествование далеко не линейный экшен, как, к примеру, у Олега Дивова в трилогии «След зомби» или у Ника Перумова в цикле «Молли Блэкуотер». Оно регулярно создаёт узлы вариантов толкования смысла происходящего, многие из которых срабатывают отложено, спустя какое-то, часто значительное время, и порою кардинально меняют отношение к тому или иному событию или даже его значение.
Главная героиня романа – девушка на грани совершеннолетия и обретения женственности. Чрезвычайно привлекательный образ, импонирующий как сверстникам, так и взрослым мужчинам и женщинам. То, что Анна дана в неразрывной связке с духом мёртвого колдуна, нисколько не умаляя этой привлекательности, погружает её в проработанный веками культурный контекст. Картина Ханса Бальдунга Грина «Девушка и смерть», струнный квартет Франца Шуберта № 14 «Смерть и девушка» на одноимённую песню Маттиаса Клаудиуса и многочисленные вариации на эту тему, вплоть до затасканной везде и всюду «Красавицы и чудовища». Соединение беззащитной прелестницы, едва начинающей жить и полной жизни, и взрослого, гораздо более опытного, к тому же давно мёртвого существа мужского пола само по себе создаёт конфликт и противостояние. Кто кого перетянет на свою сторону? Не лопнет ли при перетягивании канат, больно хлестнув по обоим?
Анна и череп мертвеца, чистая дева с нечестивым сосудом, обезьяна с гранатой. Откуда это могло начаться? С приписываемого разным источникам утверждения, что женщина – сосуд греха? Так говорили некоторые из гностиков, и без того считающие всё материальное иллюзией и лабиринтом для души, стремящейся к Богу. Так считали католики, породившие казус охоты на ведьм и до сих пор придерживающиеся в священстве целибата. Блаженный Иероним Стридонский, создатель канонического латинского текста Библии, пошёл дальше всех, назвав женщину сосудом порока и греха, источником несчастий, страданий душевных и телесных, главной причиной разврата, пьянства, убийства и самоубийства. Если копнуть культурный пласт глубже христианства и античности и отбросить наносные смыслы, то всё встанет на свои естественные места. Женщина – это прежде всего сосуд. Проводник энергии, медиум. Жрица с чашей и серпом в руках. Ведающая, как дать и взять, подарить и отнять. Врата в иные миры, способные стать рогом изобилия, святым Граалем или ящиком Пандоры. Вопрос в том, кто возжелает открыть эти врата, для чего, каким способом и с какой стороны.
Тёмный спутник Анны, убитый в девяностые колдун Донат Рутузов, прекрасно осведомлён об извечной женской способности становиться сосудом и вратами. Складывается впечатление, что он всё просчитал и спланировал ещё при жизни, а после сознательно пошёл на смерть, чтобы возродиться в ином качестве. Взрослый мужчина и вчерашняя девочка – изначально неравная пара и достаточно мерзкая ситуация. Всем известна «Лолита» Владимира Набокова, но французский фильм «Отчим» Бертрана Блие ближе рассказываемой в «Грэе» истории. Запрограммированный извне ребёнок, увлечённо играющий в чужие, взрослые и смертельно опасные игры, и при этом уверенный, что делает всё по собственному желанию. Анна – сирота при погибшем отце и живой, но почему-то не принимающей никакого участия в её личной жизни матери. Колдун воспользовался одиночеством и страстным желанием подростка обрести друга, отца и любимого. Показательно, что Анна назвала его Грэем. Злой, уже нечеловеческий разум втёрся в доверие, использовав и осквернив самые чистые и светлые устремления девичьей души. Вспомните Артура Грэя, приплывшего к странной и несчастной девочке Ассоль на белом корабле под алыми парусами. И знаете, в тексте Льва Вишни действительно есть упоминание этого произведения Александра Грина.
Как обыграть шулера? Достаточно просто не принимать его предложение «немножко поиграть». Но для того, чтобы отказаться, необходимы воля и опыт, либо воспитание – опыт, переданный от предков. Что может противопоставить соблазну обучения магии юная и всеми обиженная сиротка Анна, которой, оказывается, по наследству досталась огромная колдовская сила? Кстати, странно, что автор решил раскрыть информацию о родстве своей героини с ведьмой, сожжённой инквизицией в неком Гринстоуне, что в сорока километрах от Лондона, столь старомодным способом – в качестве отдельного произведения, стилизованного под реальный исторический документ конца шестнадцатого века. По-моему, внутри романа он смотрелся бы не хуже истории об Иешуа в «Мастере и Маргарите». Как бы то ни было, это выбор автора, и даже главная героиня узнала об Анне Керриган лишь в самом конце пути.
Анна Звягинцева не устояла перед искушением силой и властью, ввязалась в сложную, но ужасно интересную игру, предложенную ей таинственным незнакомцем. Она нашла его во снах, как в сказке. Она полюбила его, и потому играючи справляется со всеми сложностями, встающими между ними. Период обучения, познания себя под руководством мудрого наставника можно назвать самым светлым, почти идиллическим во всей книге. Обретение единения с первоэлементами мира – огнём, воздухом, водой и землёй – это и есть суть магии. Она не добра и не зла, это жизнь и смерть, естественная сила природы. А вот когда «лесная фея» и «эльфа» загнала эту силу в числовые, буквенные и образные механизмы средневековых религиозных мистиков, как реку в мельничное колесо, она сразу и вдруг стала ведьмой. Посвящение героини в организацию «готов» окончательно осквернило ту магию, что она получила от мира. Былая фея научилась убивать играючи, азартно, и стала получать от этого удовольствие.
В связи с «готами» и американским проповедником возникает противопоставление двух течений христианства, католического и православного. Между ними нет ни особой коллизии, ни, тем более, выраженного конфликта, поскольку в мире романа это две стороны одной монеты. «Готы» здесь прежде всего производное римского католицизма, и представляют собой рациональный, «головной» способ познания мира и «феномена Грэя» (между прочим, тоже головы, только мёртвой). Всё православие заключено в крестике героини, могиле её отца при церкви, священнике и могильщиках. Конечно же, оно предполагает интуитивный, «сердечный» путь познания. Любопытно, что «Задача Грэя» была решена обоими способами, и оба раза неверно. Способно ли в таком случае христианство вообще познать мир и Бога, категории куда более высокого порядка? Однако почему-то именно сердцем затравленная и обманутая всеми Анна Звягинцева тянется к истине, регулярно приходит на могилу отца «подзарядиться» и носит дарёный им нательный крест.
Христианские аллюзии дают роману интересные религиозные смыслы, которые, возможно, и не были запланированы автором. Так или иначе, но параллель Анны и Христа очевидна: избранность, смерть и воскрешение, сотворение чудес, искушение злом и властью, сошествие в ад ради освобождения томящейся там души, обучение «апостолов» и гонения. Только финал почему-то иной, и об этом читателю предлагается поразмыслить самостоятельно. В защиту параллелизма образов выступают лучший друг Анны Звягинцевой – Матвей, способный впоследствии написать вариант первого из Евангелий («от Матфея»), и апокрифический спор Петра и Марии Магдалины при участии Андрея и Левия о том, могут ли женщины быть воспреемниками Христа и носителями божественной силы. Пётр, как и догматическое христианство, был против. Как так получилось, что в ортодоксальном христианстве былая облечённая властью жрица с ритуальными чашей и серпом при вратах в иные миры стала просто земной женщиной, пусть даже и Богоматерью? Мог ли Христос, отражение божественного света, быть только мужчиной и никоим образом не женщиной?
Увы, Анна Звягинцева не смогла стать женским воплощением Христа, она осталась Лолитой и Марион. Ребёнком, танцующим балет в воздухе в паре с партнёром, имеющим на неё свои, недоступные её (и кого бы то ни было) пониманию планы. Чистой девой, отдавшейся демону по любви. Возможно, именно из-за того, что открывший внутри неё врата был нечист, сосуд её оказался осквернён. Власть тьмы велика. Однажды поддавшись ей, пусть даже ради восстановления справедливости и утверждения идеалов, героиня оказалась связанной с тьмой навеки. Коготок увяз – всей птичке пропасть. Бейся в смоле, птичка! Барахтайся в кувшине, лягушка! Танцуй в огне костра, ведьма, танцуй, плюй в глаза показным святошам и палачам! Быть может, учение христиан действительно далеко от истины, и Анна Звягинцева – вариация сезонно умирающего и воскресающего бога наподобие похищенной Аидом Персефоны? Ну что же, в этом случае супруги подземного мира вполне могут помириться, пусть христиане и будут сильно против воссоединения.
Как у ведьмы четыре крыла, платье до пола, ой, до пола.
Свили гнёзда в её рукавах совы, соколы да перепела.
Ай, дурная голова, в волосах листва, и руки красны.
Просит беса незрячей луны, чтобы за зимой не было весны.
Эй-эй, пока ещё жива…
Эй-эй, пока горит трава…
Эй-эй, огонь тебе к лицу…
Танцуй, ведьма, танцуй!
Там, где ведьма, там жито не свячено, кони не подкованы.
Прахом пусть улетает, бродячая, во четыре, ой, стороны.
Как завертит суховеем танец смерти, что иных древней,
Ведьма спляшет, а с верою нашей не справиться да не сладить ей.
Напейся пьяною нашего гнева.
Танцуй! Сегодня ты королева.
Пусть хмель и корица, и змей, и лисица
На первой зарнице прославят сестрицу –
Аллилуйя Огненной Деве!
Как у ведьмы четыре крыла, а и за плечами воздух дрожит.
Нынче ей полыхать синим пламенем, как она горела во лжи.
Нет предела милости огня, и Господь помилует нас,
Чтобы рожь высока родилась, чтобы за зимой вновь была весна.
облако тэгов
